Да, мы живем порою
серой и скучной жизнью. Потому что для нормального функционирования
всего нашего социального организма (извините, че-то интеллект проснулся)
нужно работать, учиться и зарабатывать диплом. Но, с другой стороны, от
всего этого однообразия можно сойти в ума. И что же делают люди, дабы не
сойти с ума, но оставаться в "организме"? Одни лазают по горам без
страховки, прыгают с мостов на резинке, рубятся в лесу на деревянных
мечах, выживают на необитаемых островах за три миллиона и тэ дэ.
Экстрим - это стало даже модно. Слово употребляется в нашей речи по
поводу и без. А мода всегда немного отталкивает. И поневоле задумаешься:
всегда ли необходимо лезть в дикие чащи и на крыши небоскребов за новой
порцией адреналина? Нельзя ли ощутить вкус к жизни в обычных
диванно-автобусных условиях? Мир, в котором мы живем, достаточно
интересен, чтобы стать экстремалом даже лежа на диване.
На три метра ближе к небу
Ну какой из меня экстремал? В детстве по деревьям не лазила, с крыши в
сугроб не прыгала. А тут - адреналин в крови, блеск в глазах. Даже
удивительно.
Сумрачный, холодный осенний день. Группка "экстремалов" высадилась из
автобуса буквально посреди чистого поля, который тут же уехал, лишив нас
последней надежды на бегство. Остался один путь - вперед. И мы пошли.
Пробираясь сквозь заросли травы навстречу темнеющей впереди горе. Ее
предстояло покорить.
Вершина возвышается над нами с безмолвным превосходством. То, что раньше
думалось - пустяки, подстраховка будет, инструктор рядом, залезу без
проблем, - все это теперь куда-то выветрилось. Страшно...
Первый пошел....Вроде не падает. Второй... Что? Моя очередь? Как в
тумане подхожу к инструктору. На меня цепляют шлем, какие-то ремни на
руки и на ноги. Если я вдруг сорвусь, то повисну между небом и землей.
Подхожу к горе. Она большая - куда больше, чем казалась вначале.
Холодная, вся в уступах и зазубринках. Набрав побольше воздуха в легкие,
ставлю ногу на ближайший уступ, вцепляюсь рукой в выбоину, и
пошло-поехало.
Через полчаса я ближе к небу всего метра на три, но все ноги и руки в
синяках. Ползу....Хотя нет, уже не ползу. Не могу преодолеть особо
сложный уступ. Снизу кричат: "Спускайся!". Отталкиваюсь всеми руками и
ногами от горы (еще один синяк) и спускаюсь на веревке. Приземляюсь... с
непередаваемым ощущением полета! Может, кто-то лез для того, чтобы
увидеть мир сверху, кому-то нравился сам процесс.... Я же приехала сюда
именно за этим ощущением. Когда нет ни земли, ни неба.... Знаете, стоило
того!
Возвращаемся молча. Я бросаю прощальный взгляд на гору. Такая же темная
и холодная.... Теперь я знаю, какая она на ощупь.
Mary.
Морж поневоле
Лето это не только жара, каникулы, но и периодическое отсутствие горячей
воды. В общаге в июньскую жару тазики становятся на вес золота.
Студенты-сессионщики пытаются хотя бы таким дедовским способом
(переливанием из тазика в тазик) держать свое тело с чистоте. Душевые же
пустуют...
Однажды после очередной бессонной ночи, проведенной за компом, моя
маниакальная страсть к чистоте достигла своего апогея. И решил я (bla,
he bla) испытать: каково это - принять ледяной душ. Закаливанием я
никогда я никогда не увлекался, поэтому эффект был потрясающий.
Конкретнее, я умудрился помыться за пять минут и пулей полетел
напрашиваться ккому-нибудь на горячий кофе. Сосед Борис, как только
услышал откуда я, тут же, спотыкаясь от смеха, побежал ставить чайник.
Пока я отпаивался бразильским национальным напитком, делился с соседом
подробностями своего рискового предприятия, которые здесь будет лучше
опустить. Тот заливался истеричным смехом.
Представьте, как мне было обидно, когда на следующий день дали горячую
воду. Зато теперь есть, что внукам рассказать.
Бэд
Как я увидел человека
В жизни всякое бывало. То всю ночь в лесу простоял под дождем, в обнимку
с тремя мужиками (ибо холодно ночью даже в июле, если ты насквозь
мокрый). То ехал в поезде с двумя товарищами, и у каждого был билет на
мое имя (паспорт был только у меня). Экстрим начался, когда вошли в
вагон плечистые дяди с погонами проверять эти билеты. Но я расскажу не
об этом...
Городская детская больница. Приемный покой.
- Хочешь увидеть ребенка? - судорожно киваю. - Тогда выйди к черному
ходу.
Я уже две недели папа. Только дочь свою не видел ни разу. И вот впервые
мне подают на руки свернутое одеяло. Да, я так и подумал: просто одеяло,
так как дополнительного веса практически не почувствовал. И там есть
живое и разумное существо?! Которое кантарем не опознаешь!
Вдруг в одеяле что-то зашевелилось. Угол одеяла отодвигается, и оттуда
выглядывают глаза. Вы видели "Звездные войны"? Мастера Йоду с огромными
глазами на маленьком сморщенном личике? На долю секунды я подумал, что
вижу его в младенческие годы. Красная мордашка, синие глазища, медленно
проворачивающиеся и обозревающие мир. Боги, она смотрит на меня! Моя
дочь глядит на меня, изучает, знакомится. И тут я увидел в этом
двухкилограммовом комочке - человека. Настоящего, живого. Я приобщился к
великой тайне.
А из-под одеяльца также медленно вылезает уже крохотная ручка с
пальцами-спичками и тянется ко мне. До чего же ты маленькая и хрупкая,
моя девочка! Мне стало страшно даже прикоснуться к ней, чтобы, не дай
бог, не причинить ей боль. И этот момент я твердо решил, что порву
любого, кто хоть чем-то обидит ее.
Потом были другие экстримы: первое купания дитяти, первая стирка
закаканых пеленок. Но это уже совсем другая история.
ОЧЕНЬ Б.
